Все дети камазовцев обязательно в своей жизни, все были в детском возрасте на работе папы и мамы. Тайно. Ну, вот у меня. Обычно мама меня брала всегда либо во вторую, либо в третью смену. И мы проходили не через основную вот эту вот вахту или как она там, «проходная» называлась. Это был Автосборочный завод и те ворота, откуда выезжали КамАЗы на обкатку… То есть, как только выезжал КамАЗ, мы с мамой быстренько ныряли, значит, в эти же ворота и всё, туда заходили. Вот.

Ну, что я у мамы? Я у мамы там сидела, я вместе с мамой ходила, как бы, смотрела. Она была у меня, получается, контролер ОТК. То есть я смотрела, как делается там покраска, я могла зайти туда. Мне мама показывала какие-то вещи, я с народом общалась. В общем, я полностью всю смену, соответственно, отрабатывала с мамой. Там же в три смены работали. Третья смена – это получается… Значит первая смена у них типа была с 7-ми, там, до 4-ех, потом вторая смена, по-моему, с 5-ти до 10-ти, что ли, как-то. И вот с 10-ти, по-моему, вечера была третья смена до утра. Да... Вот в третью смену я иногда с мамой… либо во вторую я ходила.

И, ну то, что у меня мама была достаточно такая известная личность, я еще иногда могла с мамой пойти в столовку камазовскую. Ну, просто мама была очень уважаемый человек. Она была активисткой там, в профкоме, ла-ла-ла. Такая в общем она, очень энергичная женщина, то есть ее все уважали, она там передовик производства, всё. Мама могла найти общий язык со всеми. Она могла, например, прийти в столовую и сказать, ой, там: «Марья Ивановна, у меня сегодня дочка со мной». Спокойно меня пропускали туда, я ела.

И я всегда кайфовала, потому что в камазовской столовой у них сметана была в стаканах. То есть ты мог взять полстакана сметаны или целый стакан сметаны и с камазовской булочкой ее со стаканом зарубать. Это было ваще сила! То есть мало того, что посмотреть КамАЗ, как машины и всё. Ещё в столовке поесть булочку.